Бессрочно кораблю не плыть…

Рассказ по жизни флотского человека друга Евгения

Бессрочно кораблю не плыть,
И соловью не петь.
Я столько раз хотела жить,
И столько умереть!

Устав, как в детстве от лото,
Я встану от игры,
Счастливая не верить в то,
Что есть еще миры.

9 мая 1915 г.     Марина Цветаева

                                                                                       Предисловие

Прошу меня извинить за художественный умысел, без него рассказ получился бы не такой  сочный. Все совпадения совпадают с реальностью событий, происходящих  в рассказе. ДЯДЕ ВОВЕ ПОСВЯЩАЕТСЯ!!!!!! ДАЙ БОГ ЕМУ ЗДОРОВЬЯ!!!!!

Зимой под парусами в Адриатике

2 января 2015 года после полудня я прибыл в маленькую деревушку под названием Прчань, что в пяти километрах от Котора.

Прибыл я сюда не от огромного желания увидеть красоты Боко-Которской бухты в мертвый сезон, а по причине того, что яхтенная школа, куда я подавал запрос на обучение и получение диплома капитана, поставила меня и еще нескольких человек в график прохождения плавательной практики на парусной яхте. Именно со второго января и по десятое число данного месяца, ни раньше и ни позже. В новогодние праздники, когда все гуляют и радуются жизни, тебе приходится, — как той уточке из сказки про Серую шейку, которой лиса надломила крылышко, лишив способности летать,  — плавать зимой с грустным видом в ледяной воде. Такая перспектива меня совершенно не вдохновляла и не радовала. Но, собравшись духом, я все-таки нашел в себе силы поехать на прохождение практики, навстречу новым ощущениям.

В кармане у меня лежал листок с названием яхты, адресом марины и именем капитана. По информации, полученной от руководителя курсов, я знал, что на практику прибудет трое курсантов,  включая меня.  «Да, не густо зимой народу собирается,- подумал я. — Интересно кто эти смельчаки, мать их… зимой в море побарахтаться … романтики! Большую часть своей жизни  я проработал на флоте: получил два флотских образования, прошел кучу курсов, десятки проверок на профпригодность, и под занавес карьеры вот опять пришлось учиться, даа… Ну, значит так надо, такова жизнь, и ничего с этим не поделаешь», – крутилось у меня в голове. 

Погода была просто мерзкая: моросил мелкий дождь, дул слабый северный ветер, и настроение мое медленно портилось. Меня одолевало единственное желание — надеть теплые вязаные носки, налить кружку горячего чая и сеть поудобнее в кресло для просмотра новогодних программ по телевизору. «Все-таки праздники новогодние»,- тихо матерясь, думал я. Быстро нашел понтонный причал, на котором были ошвартованы с десяток парусных яхт, и увидел яхту “Angel”, на которой мне предстояло постигать азы плавания под парусом.

На причале стояли люди с вещами, и было видно, как они нерешительно пытаются зайти на борт по узкой сходне, подавая друг другу руки. «Новички, наверно»,- подумал я и подошел поближе. Они, завидев меня, обернулись и стали рассматривать с нескрываемым интересом.

Огромный дядя, лет семидесяти, с седой бородой, протянул мне руку, похожую на штыковую лопату, и грудным с хрипотцой голосом представился:

— ДЯДЯ ВОВА.

— А как по отчеству? — спросил я.

— Да говори просто – ДЯДЯ ВОВА – понял?

 — Ну, лады!

Второй парень, примерно с меня ростом, но намного крупнее, представился коротко и официально: «Владимир». Третьим был парнишка, работник пирса.

 – Артур, — сказал он  и быстро протянул руку. Сразу видно, шустрый малый. — А вы тоже новичок? — спросил он меня.

-Да, можно сказать что новичок, — буркнул я и отвел глаза.

– Ну, давайте, будем грузиться,- предложил Володя, и мы дружно стали подавать свой багаж на борт нашей яхты.

Когда все вещи были погружены на корму, и нам предстояло подняться на борт, я увидел, что дядя Вова держит в руках костыль и сильно припадает  на правую ногу. В какой-то миг меня накрыла волна удивления и, одновременно, сожаления к этому человеку, но я, быстро переборов себя, вполне непринужденно поинтересовался:

-Что с ногой?

— Да, сломал в двух местах, — ответил дядя Вова.

— А как вы на яхте-то будете?! Здесь паруса куча веревок, да и вообще….

— Рааазберемся!! — натужно прогудел он и забросил поврежденную ногу на трап, балансируя, и помогая себе костылем.

Мы, не сговариваясь, кинулись помогать восхождению дяди Вовы на борт судна, не зная с какой стороны к нему подступиться, на что дядя Вова только отмахивался от нас, как от надоедливых мух, приговаривая одну и ту же фразу: «Не надо, я сам!»

Закончив восхождение и присев на лавочку, которая тянулась вдоль обоих бортов, я закурил сигарету и мысли стали плавно кружить в моей голове. Итак, что мы имеем? Плохую погоду, тяжелое море и маленькую яхту. А еще Володю новичка-интеллигента и дядю Вову с одной рабочей ногой. «Да… не густо, — подумал я, и вот с этим ”набором туриста” придется повоевать в зимнем море…» Настроение мое медленно опускалось все ниже ватерлинии. Дождь начал  выстукивать все более сильную дробь и нам пришлось укрыться от него  в кормовой части яхты под тентом.

Через несколько минут на борт поднялась девушка — очень энергичная, спортивная, решительная и постоянно улыбающаяся.

 -Катерина, — представилась она. — Я ваш капитан и буду с вами все десять дней плавания. На все, что вас интересует, я постараюсь ответить или помочь. Моя задача: научить вас за десять дней управлять парусной яхтой.

Мдааа…  Дела…  Женщина на борту, да еще и капитанша, ха?! И что же мне делать?! Вот блин, непруха с самого утра! Теперь все десять дней не матюкнуться, не подколоть кого-нибудь легонько… Не по-флотски как-то это, без огонька, я бы сказал. Ну, значит, будем просто плыть по течению, лежа на спине, при этом не размахивать руками.

— И вы нас всему здесь научите?- с иронией в голосе спросил я.

-Я… постараюсь. Все-таки у меня шесть лет опыта капитаном на яхте, плюс чартеры. – ответила она, улыбаясь.

— Ну, хорошо, учите, — вяло согласился я с ней.

Катерина спустилась в кают-компанию, где уже находились двое наших “студентов” и мне было слышно, как она обстоятельно начала рассказывать про все прелести и тяготы яхтенной жизни, успевая параллельно отвечать на вопросы дяди Вовы, которые он задавал очень грамотно и по делу.  Дождь перестал стучать по брезентовому тенту, сменился мелкой изморосью, и я решил осмотреть яхту снаружи. Оглядев множество веревок и крепежных тросов, проследив, откуда и куда они идут, я понял, что не так уже все и сложно, как представлялось, и вполне можно разобраться во всем  этом хозяйстве.

Вернувшись на корму, я увидел мужчину, возившегося с канистрами, в которых были остатки солярки. Он улыбнулся и протянул мне руку:

-Гена. А также муж Кати по совместительству и тоже капитан-инструктор.

-Евгений,- представился я. — Прибыл для прохождения плавательной практики.

«Ну и дела!!!» – подумал я, и мое настроение стало подниматься ближе к удовлетворительному.

 Гена был одет в яхтенную спортивную куртку, на вид ему было около пятидесяти лет. Выглядел он хорошо: подтянутый, в хорошей физической форме, в его движениях не было ни суеты, ни лишних пассов. Разговаривал он тоже спокойно и медленно, как учитель на уроке русского языка и литературы, который диктует диктант.

Вот ведь здорово!: у нашей группы будет два инструктора, два капитана, да еще муж и жена! Обучение должно было быть очень интересным и плодотворным. Поболтав еще пару минут, мы разошлись каждый по своим делам: Геннадий поехал покупать солярку для яхты, а я спустился в кают-компанию послушать, что говорит Катя, и поближе познакомиться с членами нашей команды.

Катерина бойко рассказывала технику безопасности нахождения на яхте членов команды и перечисляла их обязанности. Слушая ее в пол-уха, я разглядывал интерьер внутренних помещений и думал о предстоящем плавании под парусами, о которых имел очень слабое представление. Меня одолевало странное чувство пустоты воображений. Обычно с этим у меня проблем никогда не было: за свой многолетний опыт работы на флоте, мне приходилось бывать практически на всех типах судов, от самых маленьких до самых больших. Но я никогда не был на парусной яхте, и поэтому мое воображение не рисовало абсолютно никаких картинок.

— … и поэтому я прошу вас, прослушать правила пользования туалетом и душем, — громко произнесла Катерина.

 Услышав, что она рассказывает про правила пользования душем и туалетом, я полностью переключился в реальное время. Надо сказать, что такого я еще не слышал и не видел, пока самому по нужде не пришлось там побывать. Нет, про душ и туалет на борту маленькой яхты надо сказать отдельно  и я хочу уделить минутку внимания на этот факт.

 Представьте себе туалетную комнату в салоне самолета. Представили? Так вот, прибавьте к ней мысленно еще половину, и получится душ-туалет на парусной яхте. Люди, чей рост не превышает метр семьдесят, могут себя в ней почувствовать относительно комфортно, но тех, у кого рост за метр восемьдесят пять и вес больше сто килограмм (к категории которых и относились трое наших практикантов), ожидали серьезные сложности!

Перед походом в туалет на парусной яхте, надо, эдак, бочком-бочком втиснуть свое бренное тело в маленькую туалетную комнату, и аккуратно развернуться, пригнув при этом голову и немного ссутулившись, как на картине Решетникова ”Опять двойка”. При этом жизненно важно не повредить интерьер своими плечами, которые предварительно нужно так сократить мышцами груди, чтобы они торчали чуть-чуть впереди вас, и продолжать разворот маленькими притопами.

После того, как вы развернулись, закрываете дверь на шпиндель-заглушку, для того чтобы ваш товарищ, также окрыленный желанием попасть в туалет, не застал вас врасплох, а начал нервно отстукивать  чечетку по ту сторону двери приговаривая «Ой.. Ой..Ой, боже мой!». После этого вам нужно вернуться на исходную позицию, с которой вы заходили, опустить глаза, и вы увидите перед собой внизу… совершенно не то, что вы ожидаете! Это будет м-а-а—аленький  такой, как для детского и дошкольного возраста унитаз, который весело  и радостно смотрит на вас своим одним единственным глазом, как бы говоря вам: «Привет! Проходи, чего замер?!».

И вы, эдак, стоите и думаете: как вам с ним договариваться?! При этом яхту еще немного покачивает, не давая вам расслабиться, ни на минуту. Но не думайте, что вы уже близки к своей цели: вы прошли только первую полосу препятствий похода в туалет. На второй полосе вам потребуется вся ваша сноровка: накачать в унитаз воды ручным насосом, похожим на тот, которым накачивают автомобильные шины, и который торчит впритык с левой стороны самого унитаза.

Резкими, поступательными движениями вверх и вниз, вверх и вниз, которые при этом сопровождаются звуками «хрю-хрю» от поступающей внутрь воды,  вы накачиваете унитаз до четверти от общего объема, далее — ВНИМАНИЕ! — закрываете насос и переводите маленький рычажок в положение на откачку. Когда все сделано, вы уже полностью разогреты и готовы к каким-либо делам. Не буду описывать само действо, все зависит от вашей смекалки, физической подготовки и крепких мышц рук и ног, но хочется сказать, что долго отсиживаться в туалете вам не удастся, поскольку над вашей головой расположен маленький иллюминатор, выходящий на главную палубу. Именно он является той самой естественной вентиляцией, через которую стремительным смерчем вылетает злой дух “Ямбуя”, а капли дождя, капая вам на голову и за шиворот, напоминают, что ваше время лимитировано.  Закончив все свои дела ёмким словом «Ё.. ть!!!»,  вам предстоит откачать ручным насосом все это добро за борт и то, как быстро вы это сделаете, зависит исключительно от вашей физической подготовки.

С принятием душа примерно такая же ситуация. Помыться вы сможете только сидя на унитазе, при этом, не забывая нажимать кнопочку откачки мыльной воды, которая быстро прибывает. Ну а если вы забыли включить электропитание насоса для откачки воды, то вам придется орать благим матом, голым-босым стучать в дверь, чтобы вас кто-то услышал и включил таки его снаружи. После таких походов в душ и туалет новички начинают понимать, почему заходящий туда человек сам с собой разговаривает матом, и по возвращению домой начинает в полной мере ценить все блага и достижения земной цивилизации.

Через полчаса Катерина закончила свою маленькую лекцию и, пожелав нам всего доброго, откланялась до утра.  Мы выбрали себе каюты, их было четыре, и стали расселяться. Минут через сорок, тихо матерясь и бурча себе поднос, все собрались за обеденным столом, попить кофе и обсудить нашу дальнейшую жизнь на ближайшие десять дней.

Дядя Вова — пенсионер, в прошлом был директором, проработавший тридцать с лишним  лет на северах, а ныне проживающий в Московской области в небольшой деревне. Он владел собственным домом с конюшней и псарней на одиннадцать собак (русские борзые), увлекался русской охотой в традициях 19-века, и имел две маленькие яхты в разных уголках Европы. И, как все большие люди,  конечно же, он был добряком. Он мне понравился сразу, от него исходила добрая энергия сибиряка или северянина, этакая степенность охотника, долго проводившего время в тайге. Дядя Вова к моему удивлению оказался человеком, который в свой солидный возраст не боится одиночного плавания, и приехал в Черногорию повысить свои знания и приобрести практический опыт на яхте большего размера. Единственным минусом у дяди Вовы была сломанная нога, вернее, после сложного перелома нога была не рабочей, а в процессе реабилитации. Стало понятно, что польза от дяди Вовы будет только в его руках и опыте яхтсмена, значит, рулевой.

Вторым членом нашей команды был мужчина 52 лет и 120 кг весом, живущий в Москве и  работающий программистом в немецкой компании по договору в городе Баку. Его звали Владимир, и еще стоя на палубе, я обратил внимание на то, как он был одет. На Володе был толстый болоньевый комбинезон, шапка-ушанка и зимние сапожки для дайвинга, на руках — большие толстые зимние перчатки, а на груди висел фотоаппарат, этакий член-корреспондент столичной газеты, приехавший по заданию редакции  на заснеженный берег Таймырского полуострова, делать очерк о местных геологах. Капельки пота собирались в ручеек у него на лбу, и весло устремлялись вниз, стекая по пухлому лицу. И я вдруг на секунду представил, как он закипает, потому что его очки каждую минуту запотевали, и он нервно и часто их протирал.

Володя никогда не был женат, жил с мамой, ненавидел начальство и детей директоров, чем особенно сильно расстроил дядю Вову. А еще он очень сильно не любил бухгалтеров, потому как писал для них программы, и вообще, ненавидел  всех, кто преуспел в этой жизни. Прошлый опыт плавания у Володи был на маленьком ялике, в  яхт-клубе на Пироговке в десятилетнем возрасте. И вот, спустя сорок два года, он решил купить себе катамаран и управлять им самостоятельно, чем привел всех нас в легкое изумление. Короче, Вова – пассажир, понял я, и  вся работа  автоматом сваливается на меня, дядю Вову, и  капитан-инструктора. Дядя Вова на правах старшего по возрасту, имея за плечами многолетний опыт работы директором крупного предприятия, предложил назначить Володю нашим финансистом и отправить его закупать продукты на лодку, а меня определил в помощники и проводники, так как я неплохо знал этот район и мог объясниться на сербском языке.

 Мы вызвали такси и поехали в город,  решив закупиться из расчета на трое суток, а дальше будет видно. Закупать продукты на судно мне приходилось бессчетное количество раз, и на троих и на триста человек сразу, поэтому мне не требовалось составлять список покупок на первое время для минимального состава экипажа. Зайдя в местный супермаркет, я взял две тележки, одну для себя другую для Володи, бегло просмотрел его список, и предложил встретиться на кассе через пятнадцать минут. Пробежав по торговому залу и быстро накидав в тележку полуфабрикатов, сыра, колбасы, воды, овощей и сладкого к чаю, я подошел к кассе, где меня уже поджидал Володя, переминаясь с ноги на ногу и часто поправляя очки, которые съезжали к кончику носа. Его тележка была пуста, в руке он держал пакетик.

-Володя а где продукты по списку?! Что случилось?! – выпалил я.

— Здесь нет ничего нормального, все продукты полное дерьмо! — выдавил он из себя через  зубы, при этом его лицо напоминало морду  африканской жабы в период тропических ливней. – И вообще, какого хрена мы сюда приперлись, блин?!

Я, конечно, немного обалдел от такого заявления, ведь за несколько лет пребывания на Балканах, таких слов мне слышать не приходилось. Здесь отличное вино, всегда свежее мясо, птица, овощи, фрукты, вкуснейшие сыры, все это всегда являлось визитной карточкой Черногории, а тут вдруг такой негативчик попер!

— И что же тебе не нравится Володя?? — поинтересовался я, медленно закипая.

— Да все!!! — его голос при этом стал дрожать, было видно, что он волнуется, постоянно поправляя очки. — Молочка вся жирная, кетчуп в пластиковых бутылках, в стеклянных нет, а это очень плохо и вредно для здоровья. Сыр — жирный, масло оливковое только первого отжима, это же куда годится! Соки только в картоне, а не в стекле, яйца какие-то грязные, мяса нормального нет! Свининки хотя бы, а то одна ягнятина да телятина… Вот только масла сливочного взял и кусочек сыра ноль процентов нашел.

Прослушав всю эту хрюкающую – визгливую тираду и поборов в себе огромное желание послать его куда подальше, я взял список и принялся набивать тележку продуктами, в промежутках отвечая на реплики, доносящиеся сзади от бредущего за мной Володи.

— Вот зачем ты берешь это масло? Оно же первого отжима!

— А хорошее масло и должно быть первого отжима, — отвечал я ему.

— А яйца видишь какие-то не очень чистые?!

— Так это деревенские настоящие курицы, здесь так много несут яиц, что им жопы не успевают вытирать, — бурчал я.

— Вот зачем ты так много хлеба взял? Булки хватит же!

— Да, конечно! Нам, евреям, много и не надо, нам бы хлеба белого кусочек, а икра – икра, хрен с ней, пускай будет чёрная! – не обращая уже на него внимания, отшучивался я.

Так, тихим сапом, мы дошли до кассы. По дороге в винном отделе я взял бутылку капитанского рома — зимой в море пригодится — и две бутылки красного вина на ужин. Вова тут же заявил, что у него изжога и он хочет джин с тоником. Да бери что хочешь, махнул я на него рукой, расплатился на кассе, и мы вышли на улицу. Таксист быстро привез нас на яхту, и Дядя Вова, сразу  было видно, уже заждался в одиночестве.

—  Ну наконец -то!! А то уже потерял вас, нет и нет, уже не знаю, что и думать! – по-родительски басил он. — Вот молодцы! Купили все что надо!- оглядев купленные продукты ,- говорил он. Объявляю вам благодарность!

Пока мы раскладывали продукты, он быстро пожарил кебабы, плескавицы и колбаски, я нарезал овощей и хлеба, открыли вино, и с аппетитом начали уплетать жареное мясо, запивая его прекрасным черногорским вином. Наевшись и напившись, мы завалились спать, так как на завтра предстояло много работы.

Спать на новом месте в первый раз мне всегда тяжело, и эта ночь не была исключением. Курсант Владимир  храпел так, что тряслись переборки в моей каюте, было ощущение,  что запустили главный двигатель, и он работает в полную нагрузку с небольшими перебоями. Перепробовав все способы уснуть, которые закончились очень быстро неудачей, меня посетила мысль стукнуть ногой по переборке за которой он спал, примерно в том районе, где находилась его голова,- поскольку удар по голове потихонечку действует отрезвляюще на храпящего. Прикинув примерно по звуку, где находится его голова, я, изогнулся, вытащил ногу из под одеяла, и резко врезал пяткой по переборке, как заправский каратист.

«Ооо!!! Ударчик получился что надо», — подумал я.  “Двигатель” заглох!!! С чувством глубокого удовлетворения и блаженной улыбкой на лице я снова закрыл глаза,- но через пять минут этот ночной “Бетмэн” снова “запустился” и  стал работать еще громче, надрывно покашливая, и давая понять всем своим нутром, что, мол, еще поработаем дружище, то ли еще будет! До  самого утра я периодически пинал ногой в переборку каюты, пока силы меня не покинули и я не уснул, обессиленный и уставший от первой  бессонной ночи.

Очнувшись утром от стука чайной ложечки о стенки стакана, я долго думал – где это я? И кто так громко стучит ложечкой?!  Все… надо вставать. Одевшись и заправив кровать, я вышел из каюты в кают-компанию. За столом сидел Дядя Вова и с довольным лицом поглощал бутерброды с маслом и сыром, запивая их горячим чаем с лимоном.

— Ооо, доброе утро Евгений! – пробасил он.

— Доброе утро, Дядь Вов, — пробурчал я в ответ.

— Как спалось, что снилось? — с нотками лукавства в голосе спросил он, ни на минуту не отвлекаясь от поедания бутерброда, с аппетитом откусывая большие куски.

— Спасибо!.. Хреново.

-А что так?

— Да, дизель-генератор тут у нас в соседней каюте поселился! Сука, всю ночь работал на хреновой солярке с перебоями. Вот, ждал, когда же он заглохнет, наконец! — с вызовом в голосе пожаловался я.

Дядя Вова ухмыльнулся и с невозмутимым лицом, продолжая поедать бутерброд, выдал:

—  Надо было тебе зайти в каюту и ногу ему задрать, он бы и замолчал.

От такого совета  у меня отвисла челюсть, но лицо Дяди Вовы было серьёзным и невозмутимым, только приподнятые уголки губ под седой бородой выдавали его.

— Как это — ногу задрать?! И что? – вяло поинтересовался я.

— Нууу… Ты бы задрал ему ногу вверх, – прищурившись начал Дядя Вова, — чакры у него бы открылись, тяга  улучшилась и он сразу начал бы дышать ровненько и тихо. Якуты так делают, когда всем пастбищем в чуме спят. Учись молодёжь, пока я жив! Кстати, иди, разбуди его, пора завтракать, скоро капитан приедет.

 Рисуя в своем сознании сцены, как я поднимаю Володе ногу и стою, жду, когда же там откроются чакры и улучшится тяга, я постучал в дверь и зашел в его каюту. К моему огромному удивлению, Володя лежал на кровати головой к выходу, а подушки были у него в ногах. Это что же  получается, что я всю ночь ему по “чакрам” стучал?- дошло до меня. Да… бывает же такое. И, приведя себя в порядок, мы сели завтракать.

В десять часов утра приехал капитан Геннадий  и сказал,  что Катерина приболела, и он будет нашим капитаном на весь срок плавания. Ну и славненько, мы все мило переглянулись, наверняка думая об одном и том же.

 После недолгих приготовлений и получасовой лекции наша яхта вышла в море. Дядя Вова как викинг восседал за штурвалом и наслаждался красотами  бухты, капитан рассказывал особенности местной погоды и разрабатывал план дневного обучения. Над бухтой стоял редкий туман, дождь моросил на палубу и мы подняли тент, который должен был хоть как-то защитить всю команду в этот промозглый январский день.

Которская бухта

Два дня мы катались по бухте, отрабатывали швартовки и от швартовки, поднимали паруса, учились ходить под парусом на малом ветре и просто наслаждались морем. Через трое суток погода решила преподнести нам сюрприз в виде солнечного дня и ветреного утра. Нам предстоял плановый переход из Герцег-Нови в Будву по открытому морю на парусах. Узнав  наши мнения и пожелания походить под парусами в открытом море, капитан дал команду «На отход!».  Мы вышли, как положено, на двигателе и через двадцать минут уже начали ставить паруса, поставив лодку против ветра.

Когда все было готово, и яхта плавно заскользила по морской глади, почувствовалось легкое дуновение свежего и холодного ветра со стороны открытого моря. До выхода из бухты оставалось чуть меньше двух миль. Взяв бинокль и осмотрев  горизонт, я увидел белую нитку морской воды и на душе предательски “заскребли кошки”. Такую картинку я видел уже много раз за свою флотскую жизнь, и она не предвещала абсолютно ничего хорошего. Дело в том, что белая нить горизонта при свежем ветре, это не что иное, как хорошая, крепкая двух-трех метровая волна, которая может нашей лодке таких люлей отвесить, что долго потом сушиться будем. Поделившись своими опасениями с капитаном, я быстро спустился в кубрик, закрепил все по штормовому, надел штормовку, шапочку, яхтенные перчатки и поднялся наверх. Вскоре яхту начало понемногу забрызгивать, шум ветра усиливался, Дядя Вова крепко держал штурвал и было видно, что он просто тащится от удовольствия управлять лодкой и противостоять стихии. Мы подтянули паруса, поймали полный ветер, и лодка стремительно понеслась по волнам, развивая скорость, и с каждой секундой все быстрее и быстрее  набирая ход.

Все произошло очень быстро: наш рулевой не успел  быстро оценить обстановку и выбрать угол атаки на волну.  По ощущениям это было похоже, как если бы вы ехали на машине по хорошей трассе на приличной скорости, такой весь расслабленный, наслаждаясь хорошей музыкой, думая о хорошем и тут – бац! —  на повороте машину выносит с трассы на гравийку и вы от неожиданности судорожно пытаетесь  давить на все педали, со всей силы удерживая руль. Примерно, то же самое произошло и у нас. Мы на полном ходу влетели в самую толчею волн, и холодный водопад морской воды с грохотом обрушился на нас. В эти секунды я только успел увидеть спину капитана и перекошенное лицо рулевого.

— Держииись!!!! – гаркнул Дядя Вова, но было поздно. — К повороту готооовсь!!! – рявкнул он изо всех сил. — Поворооооот!!! – и его голос захлебнулся в шуме сильного ветра.

Мы в мгновение ока натянули шкотовые концы и закрепили их на стопорах, сделав разворот очень быстро, наверно с перепугу получилось. В какой-то  момент лодка просела в нижней части огромной четырех метровой волны, и на секунду её гребень завис над нами этаким козырьком, где не  было видно ни неба, ни солнца, только зеленую массу воды над головой. Внутри меня все похолодело, волосы на макушке предательски шевельнулись, мне уже почти было понятно, что сейчас произойдет. Вот, вот, вот, вот… И тут  прогремел хлопок паруса такой силы, что уххх!! Как будто это был не хлопок, а пушечный выстрел! Паруса ухватили мощный порыв ветра, и лодка буквально взмыла вверх, в небо, как ракета, которая наконец-то преодолела силу земного притяжения. Меня от таких перегрузок буквально впечатало пятой точкой в шконку для пассажиров, и с перекошенным лицом, крепко держась за стопор, я, как космонавт, полетел  “через тернии к звездам”.

Лодка выскочила на поверхность моря и понеслась с такой скоростью, что слезы заливали глаза, словно я несусь на мотоцикле без специальных очков. Гребни огромных волн оставались за кормой, и яхта с креном в полборта неслась вперед, то взмывая, то проваливаясь в рефракциях и дифракциях больших волн. Это можно было сравнить с качелями «лодочки» в городском парке, когда сильно-сильно на них раскачиваешься, и тебе кажется, что еще чуть-чуть, и ты взлетишь!

Преодолев нервный секундный шок, сразу стало как-то легко всему телу, сознание навело резкость происходящей картины и четко начало оценивать происходящую обстановку. Точно такое же чувство у меня появилось в самом начале моей флотской карьеры, когда я молодым начинающим  штурманом утонул на буксире  в Татарском проливе. Лодка взмывала вверх-вниз, вверх-вниз, ловко уворачиваясь от лобового столкновения с встречной волной,  и в моей  голове зазвучал  припев известной песенки в исполнении детского хора:

— Взмывая выше ели,

Не ведая преград,

Крылатые качели

Летят, летят, летят.

Крылатые качели

Летят, летят, летят…

Дядя Вова, уже освоившийся и отошедший от первого шквала, показывал класс мастерства управления яхтой под парусами на больших скоростях, умело и хладнокровно справляясь с работой рулевого. КРАСАВЕЦ!!! Я полностью успокоился, увидев, что лодка хорошо управляется в критических ситуациях , при критическом крене на любой борт и…  И где же  Володя? – мелькнула вдруг мысль.

Оглядевшись, я увидел Володю. Даа… это был Владимир! При беглом осмотре тела складывалось впечатление, что Володю переехал  асфальтоукладчик, не хватало только ореола над головой. Он полулежал на шконке для пассажиров, ноги топорщились в разные стороны, и казалось, что пальцами ног через сапоги он намертво вцепился ногтями в деревянную палубу, как горный орел на краю пропасти. Его руки были в позе «а-ля чучело», костяшки пальцев на руках побелели от того, что он держался за всё, что выступало на поверхность палубы. Его шапка ушанка намокла и передний козырёк свисал до кончика носа, своим весом опустив  очки до того же уровня. Оба глаза были сфокусированы к переносице, на верхней губе выступали капельки пота, а лицо было светло-белого цвета. «Даа, жить захочешь и не так вцепишься»,- подумалось мне.

— Володя все в порядке? — прокричал я. — Как ты? Как себя чувствуешь?!

— И не таакккйойе виделллии…. – пробулькал в ответ Володя.

— Цяаайку  хоцесь?! -подражая китайской речи ,уже совсем развеселившись, спросил я.

— Сам пей, %& $ка!!!

— Так, хорош тут гигантский слалом показывать!- раздался голос капитана. — Стаксель оставляем, остальное убираем, быстро!!! Гонщики… блин!  — в сердцах плюнул он.

Мы выполнили все распоряжения, и яхта пошла намного спокойнее, важно переваливаясь с волны на волну. Дядя Вова попросил сменить его на руле, и я с удовольствием сел за штурвал. Управлять яхтой под парусом, скажу я вам, совсем не просто. Надо понимать, откуда ветер, учитывать занос судна и, если услышишь хлопок паруса, считай что это твоя ошибка по неправильному определению направления ветра и удерживанию яхты под определенным углом. Через полчаса я понял, что надо для успешного плавания, и уверенно стал управлять лодкой.

Люди, какой же это кайф!!! Идти под парусами, тишина, только ты и ветер, и ты чувствуешь, как  заставляешь природу работать на себя! Ветер немного стих, но накат волны был еще тяжелым, и я предложил пообедать. Капитан высказал мнение пообедать где-нибудь в тихой гавани, которую найдем сами. Мы стали тыкать в ближайшие бухточки на карте, споря, где нам будет лучше бросить якорь. Дядя Вова посмотрел в сторону берега и тихо сказал:

— Вооон, в той бухте бухточке нормально, волны почти нет.

Я, не поверив ему, взял бинокль, осмотрел береговую черту и пришел к выводу, что там вполне прилично и комфортно стоять.

— А как вы поняли, что там нормально стоять? – спросил я.

— Да я ж вижу, что там волны нет, – слегка обидевшись, ответил он.

— Вы хотите сказать, что видите на два километра вперед?! В ваши-то годы? – удивился я.

— Да плоховато стал уже видеть, конечно, — пробасил дядя Вова. — В этом году вот к врачу ходил, жаловался на зрение, мол, село оно совсем, глаза устают, очки надо. Ну, он меня усадил на стул, дал в руки пластиковую карточку и говорит: закрой глаз и читай снизу, дедушка. Ну, я и читаю: сдано в набор в министерство печати 1985 году, печать офсетная, бумага плотная, глянцевая, фабрика Гос.знака… Это вы в каком месте читаете? – с отвисшей челюстью спросил окулист. А я ему отвечаю: в самом низу слева, как вы и сказали, там много еще написано. Доктор как-то странно посмотрел на меня, через очки, и спрашивает: вы кабинеты не перепутали, уважаемый? Это не медкомиссия по зачислению в отряд космонавтов! Я отвечаю: нет, я же вам говорю, зрение село, читать тяжело, помогите  доктор! Короче, долго его еще убеждал, что плохо вижу, но всё-таки  выписал он мне очки для чтения, а вдаль я еще вижу маленько, привычка охотника, ётыть!!! – заулыбался дядя Вова.

ДААААА!!! Вот старая гвардия, нам молодым учиться и учиться!

В выбранную нами бухту мы зашли на малом ходу и бросили якорь в самом живописном месте, которое всем понравилось, и где позволяла глубина. Я быстро разжег печку и нажарил большую сковородку черногорских колбасок и копченой ветчины, нарезал овощей, зеленого лука, наломал лепешку свежего хлеба и разлил по кружкам вкуснейшего боснийского сухого вина, которое делают в монастыре. Этим вином меня угостил мой хороший друг Сергей, за что я был ему очень благодарен, ведь в условиях, приближенным к боевым, это вино просто поднимало дух наших моряков! Мы с аппетитом наворачивали горячее мясо и запивали холодным вином, громко хрустели репчатым луком и болгарскими перцами. Через сорок минут, закончив обедать и выйдя на палубу, я  увидел, что нас сносит на скалы и лодка медленно, но верно двигалась в направление берега.

— Нароооод!!! Всем полундра!!! Нас сорвало с якоря!!! – закричал я и побежал к якорному устройству.

Капитан запустил двигатель, Дядя Вова встал на руль, а я начал выбирать якорь-цепь. Когда была выбрана половина, лебедка остановилась и перестала подавать признаки жизни. Подбежал Геннадий и мы в четыре руки принялись тянуть цепь на себя. Получалось медленнее, но уверенность в том, что якорь вытащим и успеем уйти от опасной зоны подводных скал, была на все сто процентов. Наконец якорь вышел из воды и, тяжело дыша, мы закрепили его палубным  стопором. Дядя Вова поддал газку и, лихо сделав разворот, направил яхту в открытое море.

Ветер заметно стих, но мы уже окрыленные и уверенные в своих силах, решили поставить паруса и продолжать плавание, как настоящие яхтсмены. Пройдя еще  несколько миль ветер совсем стих и паруса повисли, изредка слабо хлопая от набежавшего ветерка. Яхта практически остановилась и стала неуправляемой.

— Так мужики! Все, хорош! Убираем паруса, заводим двигатель и идем на моторе, а то так и до утра не доедем, — сказал капитан.

Мы завели движок, убрали паруса и, переваливаясь с волны на волну, пошли в сторону Будвы.

Капитан пошел вздремнуть на часок в каюту, а мы остались на палубе наслаждаться лучами уходящего солнца. Кода последние лучи зашли за горизонт, в движке что-то предательски хрюкнуло, фыркнуло, и он начал работать с перебоями, надрывно захлебываясь. Мы нервно переглянулись, почуяв что-то неладное. Дядя Вова попытался манипулировать ручкой газа, но, увы, все было напрасно. Через двадцать минут движок чихнул в последний раз и заглох, а все наши попытки запустить его потерпели фиаско. Наступила тишина, и стало быстро темнеть, в этих краях сумерек нет, солнце зашло и все, темно, как выключатель щелкнул, и света нет.  Мы зажгли ходовые огни, и я пошел посоветоваться с капитаном.

— Что делать будем Геннадий? — задал ему вопрос.– Ветра нет, движка нет, печки нет, холодает, до Будвы восемь миль… Как добираться будем?

— Ну… у нас еще капитанский ром есть, — невозмутимо ответил Гена.

— Давай попробуем докричаться до кого-нибудь по рации,- предложил я. — Хотя сегодня Рождество, кто там будет дежурить…  Да и море такое, зима, никого не встретишь в это время года.

— Предлагаю выпить по рюмочке и подумать,  что дальше делать, — ответил он.

Полчаса мы вызывали по рации марину Будвы и вообще всех, кто нас слышит в море, все было безрезультатно. У меня вообще сложилось впечатление, что этот допотопного вида приемник кроме шипения больше вообще ни на что не способен. Я посмотрел в телефон и, увидев, что антенны оператора нет, внезапно ощутил странное желание выпить еще капитанского рома. Володя ошивался рядом со мной, постоянно шепотом спрашивая: «Ну что, что с нами будет?» На что я ему посоветовал накатить рюмку, расслабиться и наслаждаться видами звездного неба, мол, где ты еще увидишь такие звезды, Вовка?!

Течение и морской накат понемногу несли яхту на юго-восток, и в наступившей тишине где-то очень далеко доносилось эхо морского прибоя. Капитан грустно вздохнул и спустился в каюту, дядя Вова сидел за штурвалом в своем термо-комбинезоне и думал о своем. Володя сидел рядом за вторым штурвалом, понурив взгляд, и было слышно, как шипит внизу рация, иногда замолкая и снова начиная свою шипучую жизнь.

Я закурил сигарету и развалился на палубе. Перед моим взором открылась удивительная картина, как в стереоизображении 3-D. Бескрайнее небо было усыпано миллионами ярких звезд и все это медленно шевелилось, мерцало, вспыхивало и исчезало, и на фоне этой огромной галактики  я сам себе казался таким микробиком, до которого никому нет дела. Где-то там далеко — далеко живут твои близкие люди, они живут своей земной жизнью, ходят в школу, на работу, в театры, воспитывают детей, ссорятся, мирятся, платят кредиты, а ты…  Лежишь на этом маленьком поплавке под названием яхта, которая несет тебя куда то вдаль и никому в мире нет до этого дела. У тебя нет никакой связи с внешним миром, тебе не нужен бесполезный сейчас телефон, рация, компьютер, у тебя не работает двигатель, нет ветра, скоро сядут батареи и потухнут лампочки, и ты не знаешь, что делать в такой ситуации.  А ничего делать и не надо, потому что делать нечего. Так вот триста лет назад моряки и плыли,в перёд к не изведомым местам и ведь считали это нормой мореплавания, и все моря и океаны так бороздили.

Докурив сигарету почти до фильтра, я шелчком  отправил её за борт, проследив, как она прочертила след кометы и пропала в ночном море, унося с собой остатки земной цивилизации. На улице стало холодать, и я решил вскипятить чайник, благо газ у нас еще был. Спустился в кают-компанию, подсветил себе зажигалкой, нашел чайник и поставил его на огонь. Снова поднялся на палубу, дядя Вова все также сидел за штурвалом и смотрел в свой планшет.

— А где Володя? – спросил я.

— Не знаю, вниз спустился наверно.

Странно, дверь в его каюту была открыта, но там никого не было. И в это время я услышал знакомые звуки: «ХРЮ- ХРЮ-ХРЮ». Ага! Вот где он прячется! Хоть как-то разрядить напряженную обстановку, меня обуяло жгучее желание повеселиться. Я потихоньку прошел до маленького иллюминатора, который был приоткрыт над палубой, звуки качающего ручного насоса раздавались все чаше и громче, лег на живот, сложил ладошки рупором и кааак рявкнул:

— ААААА!!!! БОЛЬНО МНЕ!!! БОЛЬНО!!!

О да, в ночной тишине это был даже не крик, это был взрыв упавшего с неба метеорита. В туалете что-то грохнуло и все затихло. На секунду мне подумалось, если даже Володя пошел в гальюн по легкой нужде, то как бы он там весь не устряпался. Тихо, на цыпочках я ретировался на корму, сам испугавшись такой шутки. Дядя Вова сидел с отвисшей челюстью и часто моргал глазами.

— АХРЕНЕТЬ! – выдавил он из себя. — Вот это у тебя голосище!!! Я тут сам чуть не обделался, думал, кит из воды вынырнул!  Ты это … того… предупреждать надо!

— Дядь Вов, извини, не хотел, чес слово, так получилось, — улыбаясь, извинялся я.

— Иди лучше чайник выключи, — пробасил он.

— Боюсь, он меня там сейчас просто убьёт! — начал оправдываться я.

На палубу поднялся Гена с кружкой чая в руках.

— Что происходит? — невозмутимым голосом спросил он. — Кого убили? Или все живы?

— Вы тоже подорвались? — спросил я его.

— Да.. я.. не то, чтобы подорвался…  Просто услышал, что что-то происходит,- начал оправдываться Гена,- и вот решил поучаствовать в дискуссии.

— Да тут Евгений китов отпугивает,- пробасил дядя Вова.

— Ну что же, дело хорошее!- усмехнулся Геннадий. — Главное чтобы они  никого не съели.

Через несколько минут отчаянно чертыхаясь и сопя, на палубу вышел Володя. В свете луны было видно его напряженное озлобленное лицо.

— ХВАТИТ!! — слегка картавя, каркнул он.

И после этого «Хватит!» он разразился такой тирадой слов и выражений офисного работника, что половина мне были даже не знакомы. Все это напоминало разнос у директора или  начальника отдела крупного предприятия о проделанной работе и текущих недостатках. Мне почему-то вспомнился анекдот про самый короткий плакат в мире. Представьте себе: Китай, раннее утро, китайский роддом, и на входе в роддом огромный плакат: «ХВАТИТ!!!». Вернувшись в реалии происходящих событий, я услышал, как верещит Володя:

— Я требую, чтобы мне объяснили, что здесь происходит и когда это закончится!! Я деньги заплатил, в конце концов, за все эти покатушки!

— Так вот, этот пункт тоже входит в сумму оплаты, наслаждайся братан! Смотри, какая романтика:  звезды, море, яхта, красота!- парировал я ему.

— Почему нас никто не спасает? Почему все бездействуют?? Почему все делают вид, что ничего не происходит??? — продолжал возмущаться он.

— Бери весло и греби к берегу,- вяло отвечал я ему. — Геннадий, у нас есть большое весло?

— Ребята,  давайте жить дружно! — успокаивал нас Геннадий. — Подождем, может появится ветер и мы постараемся зайти в залив Будвы.

Володя еще повозмущался и затих, а я продолжил наслаждаться ночным звездным небом.

Так мы плыли около трех часов, по течению, в полном штиле, в полной тишине, полностью отдавшись на произвол судьбы. Проплывая траверз последнего поворотного мыса в залив Будвы, я вдруг почувствовался легкий ветерок, вот такие моменты в жизни, наверно и называются –ФОРТУНА! Ветерок был настолько легкий, что еле раздувал дым от сигареты, и это была маленькая, но надежда и наш шанс на спасение. Все поняли друг друга без слов, мгновенно взлетели паруса и мы почувствовали, что лодка зашевелилась и стала слабо реагировать на повороты руля.

— Куда рулить? — гаркнул Дядя Вова.

— Вон видишь остров? Очертание острова, а за ним куча огней на горизонте, туда и держи! – ответил я.

Яхта нехотя стала двигаться, выдавая пол узла, но и это уже была победа!

Ходовые огни уже еле светили, рация почти не шипела, аккумуляторные батареи были на издыхании. Ни на что ни надеясь, я включил телефон и обнаружил две полоски оператора сети. Быстро найдя телефон технического директора марины Будва, я набрал номер.

— Ну.. ну давай! Возьми трубку… возьми… — шептал я, и вдруг он ответил!

Технического директора марины я знал лично, он меня тоже, и был очень удивлен моему звонку в такое позднее время.

— Антонио, ты меня слышишь?? – кричал я.

— Да, чуем, Евгений! — Где си, браттэ? Шта радиш, братте? — спрашивал на сербском Тони.

— Я в открытом море на яхте в трех милях от Будвы, у нас не работает двигатель, нет рации и нет ветра идти на парусе, нас надо буксировать!!! — кричал я ему. — Иначе течением нас унесет дальше в море! Есть ли у вас спасательный катер?

— Евгений, — удивленным голосом вопрошал Антонио, — что ты делаешь на парусной яхте зимой? Да еще в такой поздний час? Сегодня Рождество, ты что выпил?

— Антонио все серьёзно! Нам срочно нужна помощь! Это не шутка!!!

— Окей, Евгений, через полчаса катер найдет вас, дайте вашу точку и, если есть фонарик, посылайте сигналы катеру!

Мы передали по смс наши координаты, и на душе стало намного теплее.

-Уффф!!! Все ребята, готовим буксир! – с облегчением выдохнул Гена.

Через полчаса мы услышали гул моторов мощного катера, увидели его ходовые огни, и, размахивая фонариком, дали о себе знать. Катер лихо подрулил к борту и принял наш буксир.

— Свэ добро? Свэ живи? – спрашивали нас спасатели.

— Да, да!! – уже оживленно отвечали мы.

— Може шта треба? — участливо спрашивали нас сербы.

— Бабы есть? – пошутил дядя Вова, и все расхохотались, нервное напряжение окончательно улетучилось.

 Через сорок минут нас завели в акваторию марины и пришвартовали к ближайшему понтону, подключив свет и воду. Все, мы спасены,  можно и расслабиться.  Ну почему же так холодно? О Боже, как же я замерз!!! — только сейчас до меня дошло.

Весь следующий день мы занимались ремонтом двигателя:  искали фильтры, звонили в сервисные компании, и вскоре своими силами нам удалось его реанимировать. На радостях я заказал в местной таверне жареного мяса, густой телячей  чорбы — это такой балканский суп — и запеченных на огне овощей. Все это вкусно пахнущее богатство  нам привезли на яхту и мы, сидя на корме, с аппетитом принялись уничтожать всю эту красоту, наслаждаясь хорошей погодой и вкусной едой. За обедом было решено изменить наш маршрут и не двигаться в сторону южного побережья, так как прогноз оставлял нам только одни сутки хорошей погоды. Было принято решение возвращаться обратно в Боко-Которскую бухту.  И на следующее утро мы вышли в море, взяв курс на город  Герцег-Нови.

Обратный путь прошел спокойно и без приключений. К вечеру погода начала потихоньку портиться, небо затянуло серыми тучами и начал моросить мелкий дождь. Последующие два дня мы ходили по бухте и отрабатывали технику мореплавания под парусами. Мне впервые пришлось попробовать отработать маневр ” Человек за бортом” без двигателя, на парусах. На яхтенном сленге это называлось “Спасти Васю”. Суть в следующем: выбрасываются связанные кранцы за борт, которые имитируют плавающего человека, и тебе надо аккуратно, управляя рулем и отдавая команды шкотовым матросам, от которых очень многое зависит, подойти бортом и вытащить “Васю” из воды. Скажу вам – с точки зрения судоводителя маневр очень сложный, требует многолетних тренировок и то не факт, что он получится, а при сильном ветре так вообще невозможен. Но за время нашей практики мы все успешно спасли нашего” Васю”.

Подходил последний день нашего плавания на Балканах, погода совсем испортилась, и восстанавливаться не собиралась, а, наоборот, по прогнозу к вечеру ожидалось штормовое усиление ветра. Решив немного покататься до обеда, мы вышли в бухту и отработали напоследок все то, что каждый из нас хотел или не успел отработать в течение практики. Покатавшись полдня, мы торжественно встали у городской площади города Тиват и отобедали горячей пиццей из морепродуктов, запив её остатками боснийского вина. Первый слабый порыв ветра дал о себе знать легким толчком в борт лодки. Мы быстро собрались, завели двигатель, и отошли от причала, взяв курс на город Котор, к месту нашей постоянной стоянки, откуда ушли неделю назад.

Через час порывы ветра стали усиливаться и волны все сильнее ударялись о борт яхты. Уже в  полной темноте мы подошли к месту нашей стоянки, где при свете фонаря на понтоне маячили люди, готовя нам наше место. Ветер крепчал все сильнее и сильнее, капитан быстро провел инструктаж по швартовке и под острым углом уверенно направил судно к причалу. С первого раза подойти не удалось из-за сильного шквала налетевшего ветра, и Геннадий развернул яхту носом в море, заходя на второй круг. Напряжение возрастало с каждой минутой, и мы сосредоточенно ждали второго захода. Капитан быстро и без лишних маневров завел яхту кормой к причалу, отдавая команды четким и спокойным голосом, при этом лицо его оставалось абсолютно невозмутимым, не выдавая и каплю волнения.

Подав кучу швартовых концов и убедившись, что стоим нормально, капитан заглушил двигатель. Спросив, какие у кого на завтра планы, кто когда улетает, Гена попрощался с нами, пожелав всем всего хорошего  и отказавшись от ужина, сославшись на усталость, поехал домой. Володя улетал на следующий день в обед, а дядя Вова только через сутки. Мы решили поужинать и подбить все наши финансовые расходы за время плавания. После ужина Володя разложил все собранные чеки и смотрел на них, как баран на новые ворота, не понимая что с ними делать. Наверно, быть бухгалтером ему приходилось в первые. Ветер завывал все сильнее и сильнее, сопровождая свое завывание сильными толчками в борт судна, штормовой прогноз подтверждался полностью. Закончив все бумажные дела, обменявшись адресами и телефонами, мы попили чаю и пошли спать под свист ночного ветра.  

Проснулся я от сильных толчков, как будто меня кто-то тряс за плечо. Что же это такое?- первое, что спросило мое сознание, и в следующую секунду я услышал невероятно сильный рев ветра. Быстро соскочив с кровати, я начал одеваться по-штормовому, попутно стараясь продумать все нюансы одеваемых вещей, где могу промокнуть или замерзнуть, выйдя на палубу. В груди предательски заскребли кошки, не предвещая ничего хорошего. Выйдя в салон и держась за переборки, чтобы не упасть, я увидел Володю, который стоял, полностью одетым как на зимнюю рыбалку, широко расставив ноги для устойчивости, и смотрел через входную шахту на палубу.

— Ну, что видно Володя? — спросил я его.

— Вот, смотрю, как нас отрывает,- прокартавил он. — Уже две веревки оторвало…

— Что ж ты молчал, сука! – заорал я на него. — Выжидает он чего-то, смотрит! Кино тебе, что ли показывают, смотрит он, или под монастырь нас всех подвести хочешь?!

— А я ждал, думал, когда же вы все-таки проснетесь,-  с сарказмом и обидой в голосе ответил он.

— Тебе у психиатра провериться надо для начала! — выкрикнул я. — Дядя Вова, подъём, у нас аврал!!!

Отодвинув Володю в сторону, я выскочил наружу, и первый шквал ветра просто пригвоздил меня к палубе, не оставляя ни каких шансов поднять голову. Дааа!!! Это был не шторм, это был настоящий ураган! Шквальный ветер и проливной дождь не позволяли даже открыть глаза и оценить обстановку. Морская волна полностью накрывала понтонный причал, смывая все на своем пути, и летела дальше на пришвартованные яхты. От огромного четырехметрового трапа, который был подан нам с причала, не осталось и следа, только обрывки крепежных концов напоминали, что он у нас был. Ветер как будто обрадовался, что появился смельчак, который выполз тут помериться с ним силами, и мощным порывом обрушился на нас со стороны моря. Яхта накренилась, заскрипела, раздался сильный хлопок и я увидел, что в мгновение ока лопнули все кормовые швартовые и остался только один кормовой шпринг.

«Надежды на него не больше пяти минут, — мелькнула мысль. Расстояние до берега два с половиной метра… так, не допрыгну, а если и допрыгну, то велика вероятность, что меня попросту смоет в море или переломает о всякие торчащие предметы», — суматошно крутились мысли в голове. На палубу вылез дядя Вова в своем желтом непромокаемом комбинезоне.

— Заводите двигатель и будьте на руле, — крикнул я, но голос захлебнулся в реве ветра.

Дядя Вова понял меня и без лишних слов, заведя движок и усевшись за штурвал, ждущий моего сигнала, когда я буду готов с новыми швартовыми в руках подать их на пирс. Первая попытка не увенчалась успехом, мы хотели подрулить чуть ближе к соседней яхте большего размера, чтобы подать на страховочный конец, но в самый ответственный момент двигатель захлебнулся и перестал работать. От нового порыва ветра лопнул последний кормовой шпринг, и нас резко развернуло на носовых концах в сторону берега.

Ситуация начинала выходить на новый оборот, и нужно было срочно обдумать новый план действий. Тяжело дыша, мы спустились в кают-компанию, чтобы перевести дух и понять, что надо делать. Я первым делом позвонил капитану, извинился за ночной звонок и объяснил, в какой ситуации мы оказались. До берега оставалось около ста метров, но там были сплошные камни, которые торчали из воды, двигатель перестал работать и если сейчас лопнут носовые концы, то нас попросту выбросит на береговые камни. Все это я изложил капитану и попросил оказать нам помощь — предотвратить крушение лодки. Геннадий сказал, что выезжает, и что позвонит хозяину причала, чтобы тот взял людей и помог нам.

— Что делать будем? — мрачно спросил дядя Вова.

— Ждем людей и следим за носовыми швартовыми, а также за направлением и силой ветра. Жилетики и личные вещи не забываем при выходе из салона, — попытался пошутить и  разрядить обстановку я.

— А если нас развернет еще больше к берегу? Там же мелководье!- не отступал дядя Вова.

— Ну… тогда мы услышим характерный хруст и увидим киль в салоне нашей яхты, — парировал я ему.

— Ну, спасибо! Успокоил! — пробасил он.

Володя сидел за столом  и молча зыркал глазами, слушая наш диалог, судорожно думая о чем-то своем. Было видно, как его очки постоянно потеют от всяких  шальных мыслей в голове. Через некоторое время, сквозь рев ветра мы услышали еле уловимый свист и рванули на палубу. На причале, держась за фонарный столб обеими руками, стояло два человека. Они пытались подавать нам сигналы, махая поочередно руками, а огромные волны накрывали их с головой. «Как же они пробрались на причал? — была моя первая мысль, — это же форменное самоубийство!» Но люди стояли там, и было понятно, что хотели нам помочь.

Очередной шквал ветра не заставил себя долго ждать, яхту снова сильно тряхнуло, она накренилась и зашла на ветер немного странно, как мне показалось. Осторожно держась за ванты грот-мачты, я пробрался к носовой части и увидел, что у нас выломало носовую утку, и мы остались на одном носовом швартовом. «Ну, вот и началось! – подумал я, — скоро начнется бег с препятствиями!» Казалось, что люди на причале ползали как маленькие божьи коровки, на фоне трехметровой волны, которая накрывала их полностью. И когда она, тяжело перекатываясь, уходила к берегу, сметая все на своем пути, снова, как в сказке, появлялись маленькие человечки, цепко держащиеся за один единственный столб, и при этом, показывая жестами, что будут кидать нам спасательный конец.

Рас сосредоточившись на палубе, мы принялись ждать броски выброски с причала, хотя надежды что они докинут, было мало, ведь с носовой части до понтона было чуть больше двадцати метров. На такое расстояние и мячик-то не каждый бросит, а тут бухту веревки надо закинуть! С тридцатого раза, лежа на палубе, перегнувшись за борт, кончиками пальцев я успел ухватить маленькую тонкую веревку, схватил её мертвой хваткой, ожидая, когда люди на том конце привяжут к ней нормальный швартовый. Волны накрывали меня с головой, не щадя ни одного сантиметра моего тела, пытаясь утащить в свое мокрое царство, но птица удачи была у меня в руках и никто не мог мне помешать вытащить её на палубу.

С причала подали сигнал, что все готово и можно выбирать. Я начал потихоньку выбирать проводник, предварительно закрепив слабину на оставшейся утке, и уже встав в полный рост, обнявшись с вантой, начал в полную силу тянуть швартовый конец. В какой-то момент я услышал чей-то голос за спиной и, обернувшись, увидел Володю. Он стоял сзади, обеими руками держась за ванты.

— Женя, ты думаешь, получится? – кричал он.

— У нас с тобой что-нибудь, да получится, — натужным голосом кричал я ему, вытаскивая швартовы.

— А если не получится ? Что тогда что будет?- не отставал он.

— Как минимум, ты, гад, не улетишь сегодня домой! — со злостью в голосе прокричал я.

— Ааа… Максимум???- не отставая, взвизгнул он.

— А максимум — у тебя будет уникальная возможность искупаться в ласковых и теплых водах Адриатического моря, если ты мне сейчас не поможешь, ГАДИНА!  НЕ ХОРОШИЙ ЧЕЛОВЕК!!  ПОНЯЛ!!!?? – прохрипел от натуги я ему в лицо.

Последний расклад предстоящих событий никак не входили в Володины планы, и он, как смог, схватил швартовый, и, ползя на корточках, начал тащить конец на корму, все время поправляя свою шапку-ушанку, которая разбухла от воды и съезжала ему на кончик носа. Добравшись до кормовой лебедки с набухшим от воды концом, мы закрепили швартов и, понемногу крутя ручкой лебедку, стали выбирать его. Яхту стало постепенно разворачивать кормой к причалу и метр за метром подтягивать к другим лодкам. Дядя Вова стал махать руками и кричать людям на причале, чтобы они уходили в укрытие и не ждали нас. Спасательный швартовый был новым и довольно большого диаметра, и мы были уверены, что простоим до утра.

В шесть утра ветер стал стихать, и буквально за полчаса все стихло, как будто ничего и не было, только грязно-серая морская вода плескалась по бортам лодки. Подтянувшись с помощью лебедки к причалу, мы подали новые швартовые и закрепились по всем морским правилам. Через несколько минут приехал капитан, удивился, что мы уже стоим у причала, выразил нам благодарность и поздравил с новым испытанием и приобретением профессиональных навыков. Мокрые и уставшие мы спустились в кают-компанию переодеться и попить чаю. Володя весь мокрый и бледный, быстро забежал в каюту, схватил свою сумку и пробурчал на ходу:

— Всем всего хорошего, приятно было познакомиться, всем до свидания!

Он пожал всем руки и быстро полез на палубу, чмокая мокрыми башмаками. Все удивленно переглянулись, не понимая, что происходит.

— Володя ты куда? — попытался остановить его я.

— В город или в аэропорт, — на ходу крикнул он.

— Так сейчас только семь утра, все закрыто и самолет у тебя в три часа дня! Давай хоть чаю попей! — прокричал  ему я.

— Оставь его, пусть идет,- мрачно пробасил дядя Вова. -Не моряк он, не его ЭТО! Садитесь, господа, чай пить будем.

— Дааа, дела!  До свидания наш ласковый Вова, возвращайся в свой сказочный лес! — промурлыкал я себе под нос знакомую песенку, наливая кофе.

Мы сели пить чай с бутербродами, шумно обсуждая тему прошедшей ночи. Через час, попрощавшись с дядей Вовой, Гена отвез меня в Тиват, где стояла наша машина.

Попрощавшись с Геной, я поехал эвакуировать дядю Вову в какую-нибудь  гостиницу, чтобы он мог спокойно отдохнуть и обогреться после бессонной ночи. По дороге назад он попросил показать какое-нибудь красивое место  для фотосъемки. Мы поднялись по узкой дороге высоко горы и, найдя место для парковки, вышли из машины. Открывался удивительно красивый вид сверху на Боко-Которскую бухту и город Котор.

Вид сверху на Котор и Которскую бухту.
Внизу Котор

Неожиданно, как по заказу разошлись облака, и яркие лучи солнца осветили горы, море и развалины старой крепости, находящиеся под нами, предавая картине происходящего всю сочность красок. Успев сделать маленькую фотосессию, мы спустились в долину городка Тиват, где успешно нашли небольшой отель для размещения дяди Вовы. Я помог ему затащить вещи в номер и заказал на утро такси в аэропорт, мы тепло попрощались,  и я с грустью в душе поехал домой.

Сидя за рулем автомобиля, с легкой печалью я вспоминал все десять дней наших путешествий и приключений. Вот ведь какая интересная штука жизнь, собрала четырёх совершенно разных и незнакомых людей, устроила им всякие испытания и через десять дней развела их по разным уголкам земли, как будто ничего и не было. И только каждый из нас, оставшись один на один со своими мыслями, наверно подумал: какая же она интересная штука -жизнь!

Думая обо всем этом, я ехал вперед  к линии горизонта, куда вела меня дорога. Туда, где меня ждут новые приключения и испытания.

            12 января 2016 г.

admin

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Наверх