08 августа
Снялись с якоря часов в шесть утра, все нормально ничего в серых утренних сумерках не предвещает неприятностей, ну как уже проверено, с этой яхтой не все так просто. Незадолго до обед идем по просторному судовому ходу, вдруг нос судна резко мотыляется влево, потом вправо. Серега, сидящий на руле, в панике кричит: «блин» она не управляется. Смотрю на аксиометр, а руль своей жизнью живет: болтается из стороны в сторону. Стоп машины, якорь к отдаче, сбрасываем ход. Скорость гасится быстро, инерция у яхты маленькая. Большое везение, что мы не в узкости, а в широком месте , опасности воткнуться на скорости в берег нет. Отдаем якорь и механик с менеджером бегут разбираться.
И снова человеческий фактор. Отдались гайки тяги рулевого привода, они были почему-то не законтрены и не зашплинтованы. От постоянной вибрации на ходу, они начали помалу отвинчиваться, пока совсем не отвалились. Мы опять везунчики: встречных не было и берег далеко.
Через час гайки на месте, проверены , зажаты, снова трогаемся в путь. Да уж. Что-там следующее отвалится.
Как уже отметил, на борту только два человека с профессиональными дипломами. Я и Сергей. У меня оба диплома: морской и речной. У Сергея только морской вахтенного штурмана. На реке для него все внове. Механик без морских документов, он работал на судостроительном заводе, в двигателях разбирается, а в качестве матросов два охранника, которых надо постоянно обучать в процессе. Мы назвали их «двое из ларца».
Ну ладно, охранники так охранники, в качестве грубой физической силы их можно применить, а куда еще и приспособить непрофессионалов. На матроса и то раньше минимум надо было три месяца учиться. Естественно поначалу возникают всякие казусы с этими ребятами:
— Валера иди на корму, там швартоваться будешь.
— А где корма? — спрашивает Валера в костюме с отглаженным воротничком.
10 августа
Подходим к Тольяттинским шлюзам. После нашего запроса диспетчером назначен 21-й шлюз. Двигаемся в шлюз, ветер в корму слегка осложняет швартовку, поэтому при подходе слегка раскорячило , то есть начало ветром ставить поперёк судового хода, но ошвартовались нормально. Надо отметить, что на яхте очень слабое подруливающее устройство, при ветре в 7 метров в секунду оно уже не справляется с высокобортной яхтой, приходится помогать машинами. И это совсем не радостно, 7 метров в секунду не такой и сильный ветер, чтобы создавались проблемы при швартовке. Если швартоваться бортом к причалу, то можно помудрить и встать без подрульки. А вот при швартовке кормой к причалу между другими яхтами, как это распространено в Средиземке, место для манёвра только машинами сильно ограничено и поэтому носовая подрулька играет важную роль.
Тольяттинские шлюзы, как и в Городце состоят из двух ступеней. Первая ступень — это 21 и 22 шлюз, еще ниже опускают в 23 и 24 шлюзе. По причине ремонта 24-го шлюза, нам пришлось ожидать швартовки в двадцать третий шлюз почти два часа, и всё это время дрейфовать под воздействием ветра на акватории между шлюзами ,время от времени подрабатывая машинами.
При заходе в 23 шлюз, слышим следующий разговор между буксиром БТП подходящим с нижней стороны и диспетчером:
— Двадцать третий шлюз, у вас тут какие-то рыбаки в подходном канале посередине мешаются
— Какие ещё рыбаки?
По всей видимости диспетчер смотрит в сторону буксира и раздаётся возмущенный возглас:
— БТП куда вы идетё! Вы чего! Там же водолазы работают! Зачем вы в двадцать четвёртый шлюз идёте, я же сказала вам подождать и подходить к двадцать третьему, двадцать четвёртый шлюз на ремонте. Немедленно выходите из подходного канала задним ходом!
С буксира чего-то оправдываются. Вы же нам говорили…..
Прошлюзовавшись в 24 шлюзе, двигаемся малым ходом по подходному каналу на выход в Волгу. На берегах канала много загорающих, купающихся, а сразу же за каналом вытягивается красивая песчаная коса с воскресными отдыхающими. Чем не тропические пляжи?
Выходим из канала и добавив ход до полного, следуем вдоль жигулёвских берегов. Красивейшие места, величественные Жигулёвские горы. Но ложка дёгтя присутствует, местами зеленые горы испорченны меловыми карьерами, выглядящими как белые выгрызенные раны на теле Жигулей.
Рассчитываю подойти к Самаре часов в семь, и провести операцию «пиво». Нужно встать на якорь напротив пивного завода, там как раз на карте обозначен пассажирский рейд, и скататься на моторной лодке за пивом. На Ульяновском спуске стоят пивные ларьки от жигулевского пивзавода, расположенного за забором на берегу Волги. В ларьках прямо со шланга, получается практически с завода наливают в пластиковые бутылки живое пиво. Рядом с пивом соответственно продается и дополнение в виде сушенной рыбы, висящей огромными связками.
Кроме пива, с берега приезжает и кастрюля раков. По схеме АВ они варятся полтора часа с добавлением укропа, петрушки и еще чего-то, и получаются вкуснющие, разбираются на части практически без отходов.
11 августа
Ранним утром снимаемся с якоря, переход продолжается, Волга матушка еще не закончилась.
Ветер весь день от 6 до 12 метров в секунду, подымает небольшую волну. Не первый день надоедая, пищит о неисправности авторулевой. Из-за этого приходится постоянно сидеть за рулём, а ведь здесь вполне можно было бы идти на авторулевом. На мостик подымается штурман и сообщает, что нашли в районе рулевых тяг какой-то приборчик, с открученными гайками. Возможно это от авторулевого. Докручиваем гайки до места и в очередной раз включаем авторулевой, а вдруг одумается и заработает. До вечерней постановки на якорь сбоев с его стороны нет, и возникает слабая надежда, что всё таки образумился. Встав на якорь для очередной ночёвки, рассматриваем схемы. Гайки точно от авторулевого, но не факт, что неисправность устранена.
На следующий день подходим к Балаковскому шлюзу, Куйбышевское водохранилище на этом гидроузле заканчивается. Выхожу на связь с диспетчером движения, а он интересуется проектом яхты. А какой проект, я и сам толком не знаю, вроде как «Нахимов 32» называется, или MS 33, в зависимости в какие бумаги смотреть.
— Это наверное, которая в Рыбинске стояла, — говорит диспетчер
— Ну да это она, — отвечаю.
Надо же знаток яхт какой-то на вахте сидит. Он же и сообщает, что шлюзования ждать больше полутора часов. За это время уже стемнеет, а если так, то лучше встать на якорь до утра, чтобы в темноте не шарахаться по узкостям после шлюза, а уж утром спокойно пойти дальше.
Встали на якорь в аванпорту Балаково. Пейзаж никакой: рядом грузовые причалы, вдали строящийся мост над подходным каналом и красный шар заходящего солнца.
